Этот день должен был быть ужасным для Персиваля. Он уже давно не спал, лишь хорошо проводил время на своём мягком лежаке без подушки. Увы, козни Альфреда дали о себе знать. Но это было не столь важно, ведь Джонатан решил испытать судьбу и наведаться к новым соседям, которые по некому случаю, пока что неизвестному для Персиваля, устраивали барбекю. Кажется, в честь переезда, если верить хозяину. Однако это стоило уточнить.
И кто бы был против того, чтобы хозяин пошёл туда? Борзой даже с радостью отпустил бы своего дурака отдохнуть, но ведь всё было как всегда – он брал с собой пса, который не сильно хотел, чтобы ему снова тычили куриной ножкой в нос и дышали алкоголем, предлагая присоединиться. Человек, конечно же, человек, но соображать хоть что-нибудь после небольшой капли спиртного мужчина не умел. Хотя бы по той простой причине, что он уже давно бросил это дело и всякий подход к алкоголю чреват необычными, но удивительно весёлыми для людей последствиями. Лишь для борзой было это не смешно. Да и вся суматоха в целом. Целые кучи детей и собак, которые лишь действовали ему на нервы. Ни одного достойного представителя элиты или просто своей породы. Впрочем, как и всегда. Во всяком же случае, каждый раз, Персиваль, отправляясь куда-нибудь, надеялся попасть в замечательную компанию тех, кто также разделяет его интересы и мнения.
- Персик, выдвигаемся!
Пса переколотило от этой фразы.
Почему? Зачем он так говорит? У него ведь есть имя, и такое сокращение совсем не кажется смешным.
Ты скатываешься, Джонатан. Возьмись, наконец, за ум. Превращаешься в ребёнка.
Если бы собаки умели говорить, Персиваль обязательно бы устроил трёпку своему двуногому несчастию, которое сейчас вошло в его комнату с поводком и ошейником в руках. Вещь, если подумать, не доставляющая особо удовольствия, как и ринговка, но, в отличие от последней, менее удобная и изящная.
Впрочем, вырываться или уклонять голову пёс не стал. Он лишь послушно приподнял её, чтобы мужчина мог сделать всё осторожно, одевая ошейник аккуратно, стараясь не зацепить шерсть. Особого труда это не составило, однако и радости не принесло. Ведь сразу после этого последовал щелчок, и парочка уже готова была выйти на прогулку.
Покинуть пределы родного дома труда совершенно никакого не составило, но, чёрт возьми, как же это сильно не понравилось борзой. Он уже издалека чувствовал манящий, но такой непозволительный для него вкус чего-то, что жарится на гриле. Нужно было обладать стальной силой воли, чтобы не выпросить что-нибудь у гостей. И для такого случая Персиваль частенько уходил подальше, пытаясь найти себе тихое и спокойное место.
Но не сейчас. Ведь прямо здесь, в соседнем дворе, творилось что-то невероятное. Шум, писк, крики. Борзой даже на секунду остановился за пару шагов до чужой калитки, прижав уши к голове, однако Джонатан тут же легонько потянул за поводок, заставляя пса идти следом. Тот лишь тяжело вздохнул, понимая, что выхода нет.
И в следующею же минуту парочка зашла к соседям, сразу обратив на себя внимание. Как собак, так и всех остальных. Особенно детей. Кажется, где-то издалека Персивалю показалось, что кто-то крикнул «лошадка», но голос был таким детским и неубедительным, что пёс не сумел разобрать сказанное дальше, лишь недовольно глядя куда-то вдаль, сквозь все эти лица, что были здесь сейчас.
Так много собак. И все такие беззаботные. В основном, главным контингентом этого места были щенки, однако и пару взрослых особей борзой удалось высмотреть. К ним-то он и хотел податься в первую очередь, однако сразу же заметил, что те как-то неодобрительно смотрят в его сторону, отчего лишь ожидал, когда же хозяин отпустит его пройтись самостоятельно.
И ведь правда. Спустя несколько небольших наставлений про хорошее поведение, кобеля отпустили на все четыре стороны. Можно было хоть сбегать, будь у него с головой не всё в порядке. Сейчас же он лишь направлялся вперёд, пытаясь отыскать укромное место, переступая особо мелкие породы. Здесь он чувствовал себя королём, однако все его мысли резко оборвались, когда большое и изящное тело Персиваля случайно врезалось во что-то. Видимо, увлёкшись размышлениями, он не заметил щенка, который был у него на пути. Опустив глаза и смерив того взглядом, борзой постарался выпрямиться, после чего впервые за всё время пребывания здесь заговорил.
- Прошу простить меня за такую нелепую ситуацию. С моей стороны это было необыкновенной глупостью, не заметить вас… – последовала небольшая пауза. - Не заметить тебя под лапами. Уверен, такого больше не повторится, – сказав свою почти «пламенную» речь, пёс тяжело вздохнул, ожидая ответа от щенка.
К слову, довольно забавного далматина, от которого после нескольких секунд внимательного разглядывая начинало рябить в глаза, и Персивалю пришлось вытереть их лапой, пусть это и выглядело немного глупо. Однако иного выбора у пса не было, а потому он лишь обречённо сел, понимая, что вряд ли выберется из этого места в хорошем настроении.