Начало игры

Вдох-выход. Где-то что-то гудит, явно более мощное и крупное, чем обычные автомобили. Вдох-выдох. Звук нарастает, гул обращается в рев. Выдох. Остатки воздуха улетучились, он замер, и настала тишина, нарушаемая ишь ревом неведомого гиганта на колесах, что заглушил обычный гул города. Громче, ближе... Вдох-выдох, вновь тишина. Мимо. Но сна уже не будет, пора подниматься, нужно идти.
Нет ни чувства голода, ни желания хоть на время покинуть укрытие, кажущееся столь надежным несмотря на недавний страх и сохраняющее драгоценное тепло, но действительно пора вставать. Нужно убираться отсюда, людей наверняка уже нервирует кажущаяся столь огромной зашуганная собака - а вдруг нападет? Да, вечер - не самое удобное для устранения угрозы (пффф) время, но утром уже поздно будет уходить. Вдох-выдох. И на вдохе наконец рывком подняться. Задеть земляную, кажется, стену и пошатнуться, но вовсе не из-за удара. Не стоило так долго лежать безо всякого движения. Восстановить равновесие и наконец выйти наружу, не все же стоять, согнувшись в три погибели.
Вот оно, еженедельное расписание Рыжего. Много часов лежать неподвижно, выйти на поиски пищи и вновь уйти в логово. В этом он, правда, провел менее суток - слишком шумно, слишком много собак и людей, слишком опасно.
Стройка встретила его все тем же полумраком, что предшествует ночи, но солнце теперь с другой стороны. Скоро станет совсем темно, а его потянуло уйти прочь, в лучших традициях второсортных историй. Но сделанного не воротишь, и Рыжий из чистого упрямства отмел мысль о возвращении в теплое логово, коим служило подобие норы. Не время лежать, нужно двигаться. В его случае движение - жизнь и свобода, что так дороги, пусть он и кажется безвольной тряпкой.
Подростку (а Рыж, по сути, подросток и есть, вопреки ошибочным представлениям людей о крупных собаках) осталось лишь убедить себя в необходимости действовать, в том, что ему нужно идти, что он не зря покинул насиженное место. Шаг вперед и остановка - а стоит ли? Да, логово позади не такое уж и теплое, но все-таки это лучше, чем ничего. Но и впереди что-то наверняка есть. Ладно, идем. Медленно, но идем, а главное, идем вперед. Новая мысль замедлила движение, но не остановила, а вскоре и вовсе вылетела из головы. Да, есть вероятность того, что там, впереди, есть те, кто пострашее местных, но гарантий никаких нет. К тому же, там может быть еда, которой явно нет здесь, на стройке и в окрестностях. К тому же, новое не всегда столь опасно, как кажется. В крайем случае, чего бояться? Ладно, неудачная мысль. Однако, Рыжий уже идет, и не собирается останавливаться, пусть и есть навязчивое желание.
Он по своим следам (по крайней мере, утром они там были, и были только его) вернулся к выходу со стойки, подлез под забор. И, не позволяя себе остановиться, медленно, через силу, но поплелся вперед, всем видом показывая миру, что он не опасен и спешит убежать прочь. Он с удовольствием двинулся бы ползком, но тогда кто-то уж точно не сдержит гнева и выплеснет его наружу. Страх людей заставляет их атаковать все, что в будущем может хоть с какой-то вероятностью стать опасным. К тому же, так и до остановки недалеко, а сейчас не время сдаваться.

Ход вперед

...новое начало
Как? Когда? По чьей прихоти он попал сюда? Ни кто не мог дать столь желанные ответы, ведь все кто ими владел - были слишком далеко. Пес с севера, оказался занесенный бурным потоком судьбы в этот город, растеряв по пути все, что было когда-то ему дорого. Испытывал ли он горечь утраты, отчаяние от одиночества; все эти переживания были давно позади. Первое время молодой Хаски не мог даже вспомнить кто он, но постепенно кадры из прошлого вырисовывались в его памяти. Шаксир, или попросту - Шакс, пес, в свои 4 года он сумел побывать в упряжке и даже повести ее, у него был человек, был дом, а что теперь...
Пес проснулся, пытаясь забыть кошмар, снившийся ему уже на протяжении года; глаза же он открывать не спешил, ведь прекрасно понимал, что в его нынешнем окружении ничего не изменилось: все тот же скрежет железа, рев моторов, возгласы людей. Каким боком его занесло на стройку, Шакс не понимал, но, тем не менее, оставаться здесь надолго - не было смысла; он и так слишком много потерял драгоценного времени, прозябая в скитаниях, а последний месяц удачно выживал на этой стройплощадке.
Все же открыв глаза, пес шумно выдохнул, пытаясь освободить носовую полость от, уже приевшейся, строительной пыли. Вся шерсть, некогда породистого пса уже, была буквально пропитана той же пылью. Шакс поочередно вытянул лапы, приводя затекшие мышцы в тонус; дабы немного сбить слой грязи, отряхнулся. Будь люди поответственнее, и хотя бы раз в месяц проверяли свои стройматериалы, то давно бы обнаружили собаку, но пока Шаксу везло - он пользовался сложившейся ситуацией сполна. Хотя и было очевидно, что когда-нибудь эта лафа кончится.
Было уже далеко за полдень, а он только проснулся, собственно ему больше и нечего было делать, ведь он старался вести себя крайне осторожно, не желая лишиться этого укромного места в плитах, уже успевших стать родными. Пес прошелся вдоль забора, осматриваясь в поисках съестного и... заметив лужу, образовавшуюся из талого снега, с облегчением вздохнул, поспешив насладиться, хоть и не столь чистой, но все же живительной влагой. Стон металла, звон и скрежет доносились отовсюду, и если поначалу это раздражало, сейчас почти не доставляло какого-либо дискомфорта.
Сделав пару глотков, серый насторожился, послышались голоса, а посему пес поспешил укрыться за ближайшими ящиками. Пара рабочих направлялась к тем самым плитам, где уже как месяц укрывался Шакс. Они спокойно пересчитали плиты, о чем-то переговорили по рации, и вскоре послышался приближающийся гул чего-то механического. С тяжестью утраты своего последнего пристанища, но и с толикой снисхождения Шакс окинул взглядом рабочих и манерно развернувшись, ухмыльнулся:
- Черт бы побрал эту весну, всю зиму не работалось, а тут приспичило! - рявкнул он, двигаясь к знакомому лазу в заборе. Выйдя за пределы стройплощадки, пес поднял взгляд к нему, шумно вдыхая не столь свежий, но относительно чистый воздух. Не думал я, что придется начинать свою небольшую игру так скоро. Ну что же, видимо, придется... Расставание с, каким-никаким, убежищем, почти не задело Шакса, судьба его и не такого лишала, к тому же это и должно было случиться; еще и как удачно все вышло. Уверенно вышагивая вдоль забора без какого-либо опасения по поводу возможного "приветствия" двуногих, серый продолжал скалиться в ухмылке.
- Распоясалась ты, судьбина, настало время показать и тебе, то на любую силу найдется большая.
Пряменько.

EP 1.
Окружающие запахи пыли и вкусностей, которые рабочие приносили постоянно с собой на работу, вдохновляли Виктима на новые подвиги. Дворняга, слегка прихрамывая на правую лапу, пытался подобраться поближе к вкусностям, что заботливые рабочие оставили специально для него.  По крайней мере, он надеялся, что для него. Вик давно не видел других собак поблизости. Нет, конечно, он порой встречался глазами со стариной хаски, что был чем-то, вроде охранной собаки, но и от него уже давно не было ни слуху, ни духу.
Вик подошел чуть ближе к стройплощадке, осмотрелся, а после, не найдя других собак, зашел внутрь, через отверстие в заборе. В нос сразу же ударился неприятный запах строительной пыли и неприятностей, от которых кобель  трижды чихнул, потряс головой и громко возмутился. Ну серьезно, почему тут нигде не висит ограждений, по типу «Не входить, можете задохнуться»? Тогда бы, увидев такое оповещение, Тим обходил бы это место стороной. Хотя, кого мы обманывает? Пес бы так, и так зашел на стройку, ведомый запахом завтраков строителей. Сколько тут уже проходят работы? Месяц, другой? Или больше? Кажется, будучи довольно-таки мелким, Тим пробегал здесь в поисках какого-либо пропитания для своей больной матушки, стройка все также стояла.
Рабочие сновали туда-сюда. Кажется, обед у них только начинался. Что же, замечательно, Ведь Жертвенник хотел попытаться удачу и выпросить у неуклюжих двуногих немного их обеда. У каждого по половине, естественно, меньшего бурой дворняге явно не нужно было.
Живот урчал, просил какой-нибудь съестной вещи, урчал тихо вместе с ним и Вик, подходя к людям. Нет, звуки, издаваемые из гортани собаки, нельзя было назвать скулежом, скорее всего это было предупреждающее рычание. И конечно, не зная, как на подобное ответят люди, малый подошел к  первому попавшемуся человеку.
Человек, едва заметил практически рычащего пса, смотрящего жалобно на его обед, посчитал Тима несколько больным и прогнал собаку. Возмущенный такой наглостью, пес, едва отошел на пару метров, начал негодовать вслух
- Да что это такое? Как ты мог, жалкий человечишка, так поступить с самим Тимом? Да ты знаешь, кто я? Знаешь? Я – будущий правитель твоего города, - он заливался возмущенным лаем, с трудом удерживаясь, чтобы не встать на задние лапы. Виктим не умел стоять на двух лапах, но увидя однажды цирковую собачку, мечтал научиться также. Она тогда еще по секрету рассказала молодому «правителю», что это людей умиляет, и они готовы дать любую вкусняшку. Видимо, тот, к которому подходил Тим ранее, предпочел отказаться от выступления дворняги, лишь отвернулся, жадно поедая свое угощение. Ну да ладно, сам виноват.
Мужика отвлекли. Положив бутерброд на свой чемоданчик с едой, строитель отправился узнавать, что же там случилось. Оказывается, балки обвалились в каком-то месте, однако псу это было не интересно. Дождавшись, когда человек отойдет на приличное расстояние, Вик с разбегу забрался на самодельный стол из прочных железных балок, съел остатки бутерброда и далее, под крики и матерную ругань со стороны объеденного, спрыгнул вниз и, не останавливаясь, помчался со стройки, весело насмехаясь над человеком
- Тебе надо следить за фигурой, жирный неудачник, - пропел кобель и свернул за забор, а далее прямо по тропке к высочайшим зданиям.
Прямо по курсу.

Начало долгого пути.
Тишина. Прозрачная, всеобъемлющая, вечная. И невероятно красивая.
За городом всегда очень тихо. Если ветер не устраивает бурную пляску у подножья деревьев, то можно погрузиться в безмятежный покой.
Тишина и теплые лучи солнце. Ярко зеленые ростки ели показываются из-под прошлогодней засохшей травы. Солнце. Очень яркое. Отражаясь в лужицах, оно заставляет сиять всё вокруг. Невероятная красота. В прямом смысле ослепительная. Но абсолютная тишина бывает только в неживом мире. То, что полно жизни, порой не может не издавать абсолютно никаких звуков. То, что живет, неустанно движется. В этом смысл всего живого.
На горизонте, из-за могучих деревьев выходил силуэт. Фигура тёмная, но довольно мелкая. Двигается не быстро, но очень уверенно. Величественная птица, ворон, обитающий в этих местах, наблюдающий за передвижением нового объекта перед его взором, разглядел в этом отчаянном существе собаку. Интерес к ней сразу пропал у хозяина деревьев: животное было слишком крупным для него, к тому же, оно не выглядело больным.
Но мы остановим свой взор на этой собаке. В первую очередь вызывает интерес то, что заставило это животное прийти сюда. Что оно здесь ищет? Ведь Сметана направлялась в сторону стройки.
Уже несколько месяцев Смет блуждает в поисках новый семьи. За все время ни одной души.
Весенний ветер то ласково гладил белоснежную шерсть, то резко вздыбливал ее. По коже пробежали мурашки.
Дойдя до стройки, тишина испарилась, будто ее и вовсе не было. Скрипы, пищалки, удары. Режущий слух вопль адского создания. "Чертовы машины. Нужно как можно быстрее пройти через это место." Спокойный шаг, сутулая походка. Открыта от жаркого солнца пасть. Сметана тиха прошла, не вслушиваясь в звуки, не смотря на людей и не обращая внимание на машины. "Было бы не плохо сейчас с кем-нибудь встретиться. Так-с, сейчас кого-нибудь найдем."
Поводив пару минут носом по ветру, Смет наткнулась на свежий запах незнакомца. "Удача". Ускорив шаг собака пошла по следу.

Налево

Начало
Тепло. Май. Арагорн не любит тепло, да и слова май не знает. Мерзкие солнечные лучи лезут ото всюду, просто не дают покоя. Почти нигде от них не укрыться. Псу сейчас бы сбросить всю шерсть нарощенную за зиму и бегать так голым по улицам города. Но увы это врядли возможно. Хотя можно попробовать остричься о тот острый гвоздь, торчащий из длинного куска дерева. Ар скачит большими прыжками к острию и начинает примиряться как бы лучше стартануть при нарезке своей шерсти. Выбрав удобный угол, сенбернар одним плечом наклоняется к гвоздю и прислонившись трётся о него. Нет, так только скальп можно снять. На плече осталась кровавая царапина, но рыже-белой шерсти нисколько не поубавилось. "Лучше ды я родился без шерсти", - печально думает Ар. Знать бы ему, что все щенки рождаются голыми, да только своего детства он не помнит. Пес грустно вздыхает, видно, придётся ему ходить пушистиком и изнывать от жары. Хотя какой тут пушистик, шерсть висить грязными клоками неаккуратно встопрощившись. Арагорн пытается дотянуться до ранки языком, но слишком коротка шея, и кровь продолжает капать на землю.
Жить здесь сенбернару не хочется. Повсюду слышится гул машин людей, гигантских машин. Даже если бы пес очень захотел, он не смог бы тут заснуть, хотя Ар не знал, что ночью здесь тихо. Встряхнув большой головой щенок наугад выбирает направление. Путь его лежит через палки, камни и доски наваленные людьми. Рыже-белый оглядывает последний раз стройку и направляется вперёд.
Завод

Отредактировано Арагорн (2015-05-07 23:26:53)